Лачки выходили замуж в 14–16 лет, а юноши женились в 16–18 лет.
Выбирали, обсуждали будущих невест из нескольких предполагаемых девушек все близкие родственники юноши. Но, конечно, близкие, родственники девушек тоже выбирали среди предполагаемых будущих женихов. Из хорошего рода, стройна, здорова – будут здоровые дети. Какой хозяйкой будет? Вяжет, шьёт, вышивает, хорошо готовит, ведёт хозяйство, – такие руки всегда нужны в доме. Выбрав невесту, родители вначале негласно уточняли мнение семьи девушки. И только после этого, уверенные в согласии стороны невесты, сваты шли к родителям девушки. В таком случае сватов радостно принимали, угощали праздничным обедом, а в конце ставили на стол вазу с мёдом и сдобный хлеб ницIахун чатI. Так и назывался этот первый официальный приём. Соседи, односельчане делились новостью: «Слышали? НицIахун чатI бивхьуну бур (мёд с хлебом поставили)».
Спустя несколько дней должно было состояться официальное обручение – махъ кутIа бан. Несколько ближайших родственников приходили с кольцом и подарками. В доме невесты их встречали близкие родственники и уважаемые в селе люди. Пришедшие со стороны жениха входили и здоровались со словами:
«Жу кунма бучIаваннав, зу кума лякъаваннав».
(«Да пусть приходят, как мы, а встречают нас, как вы!)». Гостей провожали и вручали подносы с халвой, сладостями.
Но и это ещё не всё! После этого надо было аъш лаххан (дословно, «надеть знак»). Со стороны жениха невесте посылались золотые, серебряные украшения и ткани на одежду. С этого времени жених был обязан одевать свою невесту. Иногда после этого могло пройти несколько лет. В это время жених мог видеть свою невесту у неё дома, но только в отсутствие отца. Это называлось ххуллу лахьхьин («привыкнуть к маршруту»).
Лакские свадьбы чаще всего проходили летом. Ведь летом отходники возвращались с заработков. Начиналась свадебная суета задолго до самой свадьбы. Уже перед свадьбой у лакцев посылали в дом невесты выкроенный костюм жениха, а невеста с подругами должна была всё это сшить и ничего не перепутать. Да! Тогда ведь не было свадебных салонов, где можно было всё подобрать. Правда, такой свадебный наряд, как чиллу-чухъа – черкеску с газырями, с белой кавказской рубашкой и воротником-стойкой, сейчас нелегко купить! А жаль, ведь это так красиво сидит на мужчине!
Лакская невеста с подругами за неделю до свадьбы принимала гостей со стороны жениха. Женщины приходили с подарками, приносили хну на больших красивых медных подносах. Обязательно угощали девушек специальной мучной кашей бурбуссаннуйх ккурч, а перед уходом красили ладони невесты. С этого дня она не могла работать по дому. Все подруги тоже красили себе ногти, ладони и волосы хной.
А вечером в доме невесты устраивался ссувгьат – танцы, куда приглашали жениха с друзьями. Невеста не танцевала, а сидела в углу.
С этого дня невесту называли вирищар. Она должна была сидеть дома, а подружки приходили в дом невесты и не давали ей скучать. Вместе с подружками она шила себе новую одежду, ведь ничего из ношеного нельзя брать в дом жениха из дома, что, по поверью, могло навлечь на него несчастье. А свадебных салонов и магазинов тогда не было. Зато все наряды были оригинальными, ручной работы. Сейчас это так ценится! Подружки с невестой не только работали, но и развлекались. Знаете, какая была любимая игра? Послушайте! Ставили наклонную доску и катали по ней яблоки, орехи. Ими же сбивали уже скатившиеся, и кому это удавалось, брал их себе.
Да, ещё ставили сценки, изображая кого-нибудь поколоритнее из односельчан. Подружки переодевались в мужской костюм и заходили в любой дом в селе, и там сразу понимали, кто они, задавали шутливые вопросы: откуда, кто наш новый кунак? Но ряженые девочки прикидывались немыми, объяснялись жестами или говорили не своим голосом, танцевали, кривлялись и убегали. Вот так веселилась лакская молодёжь до свадьбы. Ну а потом и жених и невеста за несколько дней до свадьбы переходили в дома старших наставников по свадебным обрядам – к дядям, тетям, архIал щар (женщина-наставница), архIал чу (мужчина-наставник).
До начала самой свадьбы заключали магьар в доме муллы или в доме жениха. Обычно в нём участвовал кто-то из близких родственников-мужчин жениха и невесты. И все свадебные обряды строго выполнялись в каждом селе со своими особенностями. Главным лицом на свадьбе, как и сейчас, у лакцев был тамада – «шах».
Хозяева свадебных торжеств обращались к самым умелым, признанным, уважаемым в селе мужчинам с предложением вести свадьбу. Все приказы тамады беспрекословно выполнялись, за чем строго следили ясавуры – помощники тамады. Со стороны молодёжи назначали помощником самого весёлого, остроумного, и звали его къуппуз. Он отвечал за молодых ребят на свадьбе.
Обычно вечером перед самым важным днём свадьбы, когда свадебное шествие вместе с невестой направлялось в дом жениха, в доме жалин устраивались танцы ссувхIат, то есть «дискотеки». Только музыка была живая! Звуки зурны и барабана разносились по всему селу и соседним аулам и без усилителей!
Молодёжь веселилась до утра. И вот наступал долгожданный день встречи невесты в доме жениха.
В лакских сёлах Рутульского района жених в этот день на главной площади села принимал подарки. Односельчане-зрители с удовольствием встречали шествие женщин-родственниц жениха с подносами, полными лакомств и красивых тканей на голове. Каждая женщина, плавно танцуя, делала круг, поднос ставился перед женихом, а красивая ткань, как шарф, накидывалась на шею жениха. Молодёжь танцевала, делая попытки что-нибудь схватить с накрытого полными подносами стола. Друзья жениха с палками бдительно всё это охраняли.
В селе Унчукатль и некоторых других сёлах деревце, украшенное в доме невесты орехами, фруктами, яйцами – къалтугъ, отсылалось на торжество, уже идущее в доме жениха, и ставилось около тамады. Мужчины старались что-то сорвать с къалтугъ. За это штрафовали и обязывали поставить новые блюда на стол. Тогда кто-то из близких родственников – жена, сестра оштрафованного – выносила полный поднос с праздничными блюдами и ставила на стол жениха. Всё это должно было подчеркнуть уважение и любовь родственников к жениху. К обеду процессия представителей жениха отправлялась по самому длинному маршруту к дому невесты. После угощений и танцев в доме невесты наступал кульминационный момент – выход нарядной невесты, окруженной подругами, из дома. У распахнутых ворот зажигался костёр.
В Кумухе невеста, закрытая белым покрывалом и белым платком, яркими золототкаными красными платками в других селах, выходя за ворота родного дома, бросала один хлеб, а другой хлеб бросала, уже войдя в ворота дома жениха, в знак ожидания счастья и достатка в новом доме.
Свадебная процессия добиралась до дома жениха к вечеру, а в некоторых селениях – глубокой ночью. А балхарская невеста могла растянуть своё шествие на два дня, ночуя по дороге в домах родственников, – чем дальше, тем престижнее. И сейчас, когда лачки долго приводят себя в порядок, идя куда-нибудь, в народе говорят: собирается, как балхарская невеста – бархъаллал жалин кунма.
Свадебная процессия шла пешком, иногда невеста ехала верхом на лошади. Невесту с двух сторон вели подружки чIарав душру, впереди наставница архIал щар, множество родственников и подружки невесты. Свадебный кортеж сопровождался и гарцующими всадниками.
Перед невестой обязательно несли зажжённую лампу. Иногда перед невестой, охраняя её, шли её близкие родственники. В селении Читур родные братья держали концы платка невесты и шли перед ней. Шуты в вывернутых шубах, танцы по ходу шествия, свадебные песни шаммарду, горящие уже в темноте факелы, костёр у дома жениха, – всё было весело и фантастически красиво.
Дорогу свадебному шествию перекрывали всякой всячиной ккуручани. Только получив выкуп кувшином бузы, хлебом с халвой, путь освобождали.
У дома жениха всю процессию ждали родители новруз-бага – жениха. Перед воротами расстилался ковёр, выводили быка, корову, отрезали кончик уха, – всё это были подарки для невесты. Невесту, заходящую в дом, осыпали с крыши сладостями, монетами – дети всё это с удовольствием собирали.
Мать жениха давала невесте ложку мёда, сладкую воду. Ну, а родственники жениха радостно пускались в пляс, образуя вначале женский круг, затем мужской. И каждый, вступая в круг танцующих, выкрикивал:
«Ттул гиргичу!» – (моя радость).
Невесту-жалин вводили в комнату молодых, куда ещё за день близкие родственницы невесты привозили приданое для убранства комнаты, стелили сшитое самой невестой бельё. На второй день свадьбы – торжество в доме
жениха – хъун хъатIи (большая свадьба). Беспрерывно во дворе или в самой большой комнате шли под строгим надзором тамады танцы, играла зурна, гремел барабан, звучали песни, стояли свадебные столы. В комнате молодых, с накрытыми сладостями столом, окруженная подругами, сидела жалин. Родственники мужа входили в комнату молодых, поздравляли, дарили золотые украшения, деньги. К вечеру жалин раздавала ближайшим родственникам подарки из сундука (буттукьа бачIин) в ответ на полученные подарки.
А свадьба всё пела и плясала! К вечеру молодые ребята с музыкой, песнями шли в дом очередного жениха и устраивали там танцы. Свадебные палки ясавуров (помощников тамады) оставлялись (ттархьру дичин) уже в этом доме. Через несколько дней молодая жена в сопровождении архIал щар и подруг шла по воду или в поле. По дороге всем раздавали свадебную халву с хлебом. Через несколько дней родители жалин приглашали молодожёнов к себе (ичIунмай буцин). Накрывались столы, давались богатые подарки.
#факт@caucasus_now
